Совсем скоро в Саракташском районном суде огласят приговор Николаю Стремскому. Священнослужитель обвиняется в надругательстве над приемными детьми. Согласно материалам уголовного дела, это продолжалось на протяжении практически 20 лет. Он был самым многодетным отцом в России - вместе с матушкой Галиной воспитали 70 детей. Ему доводилось общаться и с Президентом РФ Владимиром Путиным, и Патриархом Алексием Вторым.
Стремский обвиняется по восьми статьям Уголовного кодекса РФ. По некоторым статьям ему вменяют несколько эпизодов:
- п. «а, г, д, е» ч. 2 ст. 117 УК РФ (истязание)
- ч. 1- 4 ст. 131 УК РФ (изнасилование)
- ч. 3, 4 ст. 132 УК РФ (насильственные действия сексуального характера),
- ч. 1 ст. 133 УК РФ (понуждение к действиям сексуального характера),
- ч. 1, 2 ст. 135 УК РФ (развратные действия)
- ст. 138.1 УК РФ (незаконный оборот специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации)
- ч. 2 ст. 151 УК РФ (вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий)
- ст. 156 УК РФ (неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего).
Судебное следствие проходит без огласки, процесс закрыт для СМИ. Николай Стремский находится под стражей с момента задержания - 23 сентября 2019 года, его защищают пять адвокатов, рассмотрение дела неоднократно переносилось. За это время у священнослужителя скончалась его мать, жена - матушка Галина и духовный наставник - отец Григорий, который последние годы жил в обители милосердия, к прозорливому старцу приезжали за советом в трудную минуту многие.
Существует точка зрения, что Стремского оговорили его воспитанники – мол, не нравилась строгая манера воспитания, ограничения. По правде сказать, её поддерживает немало жителей Оренбургской области. Но, гособвинитель непреклонен: для Стремского запросили 23 года тюрьмы.
Сам священнослужитель категорически не согласен с предъявленными обвинениями.
О детях, пришедших в суд:
Сегодня у меня светлое настроение – наконец-то, я уже не слышу со стороны гособвинителя грязь, мерзость и клевету, которую в течение длительного времени на меня изрыгали. Я сегодня услышал очень добрые вещи и увидел своих детей. Для меня это подарок: спасибо, что вы, детки, сегодня здесь, и благодарю суд, что закон позволяет им сегодня быть в суде. Я вас, дети, увидел, и, смотря на вас, радуюсь, что могу сказать вам доброе слово. И вы сами чувствуете любовь, и знаете, что её ни за какие деньги не купишь. Не всё можно оценить за большие деньги, которые хотят на мне некоторые заработать.
О времени, проведенном под стражей
На самом деле, конечно, здесь находиться сложновато. Поддерживает меня, находящегося в этой клетке, – вера в Бога нашего. Если бы не вера – не надо далеко ходить за примерами: я здесь сижу третий год, и знаете, сколько на моих глазах перевешалось людей… Кто вешается, кто травится… Они без веры, понимаете. И они не понимают, что надо потерпеть. Мы же, христиане, понимаем прекрасно, и знаем из слов Евангелия: «Не бойтесь тела, души же не могущих убити». Прокурор запросил для меня большой срок тюрьмы. Согласно букве закона, прокурор видит именно такое наказание, т.е. следствие больше ни на что не смотрит. Вы сами понимаете, что это такое - такой срок. Тут месяц, полгода бы прожить в этой клетке с моим слабым здоровьем, а тут - столько лет! Спустя два с лишним года после ареста, в общей сложности, один год и три месяца я нахожусь в Саракташском изоляторе временного содержания, а в клетке во время судебных заседаний - примерно полгода. Когда идут заседания суда, я не завтракаю и не обедаю, потому что туалет в суде не работает и по факту им невозможно воспользоваться. Т.е. здесь, конечно, невыносимые условия. Мои тяжелые хронические заболевания и невозможность получения квалифицированной медицинской помощи (отсутствие необходимых специалистов) в условиях СИЗО препятствуют моему пребыванию в нём. Именно поэтому я неоднократно просил, чтобы меня отпустили под домашний арест.
Об обвинении
Со всей степенью ответственности говорю, что все те обвинения, которые изливает на меня следствие – ко мне не имеют никакого отношения. Будто бы я в течение многих лет каждый день по многу раз истязал своих детей, или у моей 13-летней дочки следствие спрашивает о якобы моих действиях сексуального характера по отношению к ней... Это такая чушь, которая ко мне никакого отношения не имеет! Я всегда относился к детям именно как к детям, и не воспринимал их как объект для какого-нибудь удовлетворения своей похоти или страстей. Я всегда своих детей любил и буду любить, и это взаимно, потому что мы для этого и взяли с моей женой детей, чтобы вырвать их из грязи – говорю, как есть. Я верю, что справедливость восторжествует, и суд поступит и по закону, и по совести. Мое внутреннее чувство мне подсказывает, что буду оправдан, потому что по-другому никак не должно быть: нельзя осудить человека, на котором нет вины. Вся ситуация у суда перед глазами: детям всё, что мы могли, мы давали – и сами дети свидетели этому. Я не прятался нигде за углом; и да, я выпивал, это не секрет: были праздники, мероприятия, приходили гости. Но это мне не мешало трудиться, и я никогда не появлялся в нетрезвом виде ни на богослужении, ни на рабочих встречах. До крайности ничего не доводил. А детям я всегда говорил, что им ни в коем случае нельзя употреблять спиртное. Были с моей стороны строгие внушения, если я находил своего ребенка-подростка, например, с пивом. Эти случаи пресекались на корню и больше не повторялись у детей. С этим негативным явлением я боролся через проповедь в храме, через беседы на различных встречах. Всегда объяснял, что хорошо создавать здоровую семью, что через такие семьи у нас будет крепкое государство.
О детях, которые его обвиняют
У меня нет злобы к дочери и сыну, которые подали против меня иск, и жаждут моего наказания и выплаты огромной денежной компенсации. Этому сыну всё, что можно было, мы всё ему давали - мы и учили его, как обладающего творческими способностями, даже хотели ему помочь поступить в престижное Суриковское училище, но он отказался.
О наказании
От того срока наказания, который запросила сторона обвинения, я, конечно, в шоке, и воспринимаю это как расстрел. 20, или 15, или 10, или 5 лет заключения - для меня это всё: я немолодой человек… Хотя я полон энергии для созидания и добрых трудов, и, если даст Бог, продолжу трудиться во славу Божью. Те обвинения, которые на меня возлагают, я совершенно не признаю, потому что у меня их не было; они не ко мне и не про меня! А те доводы, которые приводила сторона обвинения, мои адвокаты, как специалисты, сопоставят, и лучше них никто не сможет их опровергнуть и привести аргументы в мою защиту.
Всем хочу искренне пожелать добра, а судье пожелать Соломоновой мудрости - это очень важно, потому что только Бог может наделить такой мудростью, чтобы Бог руководил сердцем и разумом. Стороне обвинения и органам опеки также желаю добра и счастья, благословения Господня, чтобы вы не забывали Господа, и Он вас не оставлял.
Оглашение приговора Стремскому назначено на 24 декабря.
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
В то же время, говоря о том, что «до крайности ничего не доводил», Николай Стремский лукавит.
В 2015 году Настоятель Саракташской Свято-Троицкой обители милосердия припарковал свой новенький "Mercedes-Benz" золотистого цвета под знаком "Стоянка запрещена". На требование полицейских предъявить документы, водитель иномарки тронулся с места и на большой скорости рванул по улицам поселка. В результате было организовано преследование. Позже выяснилось, что водитель был пьян. Мужчина пытался оттолкнуть стражей порядка и скрыться. Но вскоре его поймали и надели наручники.
За невыполнение требования о прохождении медицинского освидетельствования составлен административный протокол.
Оказалось, что произошедший случай не единичный. Стремский является злостным нарушителем правил дорожного движения. Только за девять месяцев того же 2015-го он 10 раз привлекался к административной ответственности. Кроме того, владелец дорогой иномарки имеет оплаченные штрафы на общую сумму около 6 000 рублей
Противостояние Церкви и местной полиции продолжается три года, - не скрывал Николай Стремский. – Я не знаю причину этой травли, но к нам неровно дышат.
