ФАП сгорел, с водопроводом - беда
После широкой огласки промышленные работы здесь все-таки свернули.
Мы же тут задержались с тем, чтобы глубже заглянуть в жизнь местных.
От Оренбурга до Анатольевки - порядка 50 километров по уфимской трассе. От нее – еще четыре километра до села.
Въезжаешь сюда и видишь: село – одна большая улица.
Рядом со старыми, разваливающимися домами соседствуют красивые, свежевыкрашенные и новые, недавно построенные.
Уникально это небольшое село тем, что его нельзя, как многие другие глубинки Оренбуржья, назвать вымирающим. На протяжении последних нескольких лет участки здесь активно скупают: одни проводят в Анатольевке лето, другие - выходные, а третьи перебрались сюда на постоянное жительство.
Сейчас, как рассказали сельчане, зимуют здесь около 40 человек, а летом жителей насчитывается более ста.
- Тут все у нас красиво: лес, река Салмыш, горы, зверей диких много - зайцев, лис, кабанов, косуль, лосей. Лекарственные травы собираем для себя, - с воодушевлением рассказывает житель села Юрий Шумилин, кстати, тоже в прошлом променявший городскую жизнь с удобствами на сельскую.
Многие разводят коров, баранов, коз, кроликов, кур. Кто-то выращивает и продает малину, клубнику. В общем, приспособились бывшие горожане к сельской жизни.
- Нам вот только нефтяная скважина не нужна, - в один голос твердят сельчане. - Мы выживем. Они ведь могут угробить все. Воды не будет, дышать будет нечем, побочный газ будет гореть.
Кстати, о воде. Почти в каждом дворе своя скважина. На центральное водоснабжение надежды мало: водопровод слишком изношен, а водонапорная башня… В общем, жители собираются сами скидываться на ее ремонт.
- Одна колонка сломалась, ее забили просто, отключили. Все, воды нет, - жалуются жители. - К нам приезжают отдыхать люди, а воды набрать негде. Кстати, когда горел ФАП, приехала пожарная машина, свою воду вылила, стали на гидрант (есть одна рабочая колонка в центре), а он оказался не то пустой, не то вообще сломан. Поехали заправлять на Салмыш. Пока ездили, ФАП выгорел полностью.
Да, теперь в селе нет ни фельдшерско-акушерского пункта, ни фельдшера. А обгоревший остов ФАПа встречает всех гостей на въезде в село. Скорая помощь сюда приезжает теперь только из райцентра. Ждать ее приходится минут 40 – час.
- Здесь был колхоз-миллионер в свое время, процветало и пчеловодство, и животноводство, и растениеводство. Были хорошие фермы, зерносклады, от которых сейчас ничего не осталось, - с грустью вспоминают коренные жители. Теперь на территории села работает только один фермер, арендовавший близлежащие земли.
Даже небольшого магазина нет. Сельпо давно закрыли. Одно время открывали частники, но они уехали. Теперь только по средам в Анатольевку приезжает на машине предприниматель из села Второе Имангулово, кое-что привозит, но, разве много можно привезти на легковой машине? И сельчане уже привыкли «затариваться» впрок в областном центре, когда приезжают туда по делам.
От культурно-досуговой жизни свидетельствует ржавая табличка «Кино сегодня».
И все-таки анатольевцы верят, что село проживет еще долго. И если за него бороться сообща, то оно рано или поздно расцветет.
Газ выбили, дело – за дорогой
- Вы знаете, у нас здесь газа не было, печку топили мы углем, дровами, - рассказывает Надежда. - Мы писали везде, а нам отвечали: нет будущего у деревни. Я всегда говорила: будет газ – будет жизнь. Так и получилось. В 2013 году нам его подключили. Осталось только дороги сделать.
Дорога здесь, как и во многих деревнях и селах лишь слегка присыпана гравием. В сухую дорогу от проезжающих по ней машин пыль стоит столбом. Заасфальтировать ее просят давно. Трава вдоль дороги – по пояс. А местами и вовсе в человеческий рост.
Анатольевцы надеются, что если село будет более благоустроенным, то и молодежь сюда потянется. Сейчас здесь молодых людей по пальцам пересчитать можно. А семей с детьми вообще почти не осталось: многие покинули родные места только из-за отсутствия детского сада и школы. Сейчас в одной семье - дети школьного возраста, которых родители возят учиться в город, в другой – малыши, старшего из которых опять же возят в Оренбург в сад. Вставать приходится рано и родителям, и детям. А возвращаться – поздним вечером. Но деваться некуда. Правда, раньше некоторые возили детей во Второе Имангулово, к сельскому совету которого и относится Анатольевка. До него – 17 километров. Раньше можно было проехать напрямую – километров 4 - 5: был мост через реку, по которому даже трактора колесили. Но его разобрали, а взамен никто ничего так и не построил.
Раньше в Анатольевке была школа-восьмилетка, количество учащихся в которой в иные годы переваливало за сотню, а еще и детский сад. Все позакрывали в 80-е годы.
- Дороги зимой здесь чистят нерегулярно, - жалуются жители. - Бывает так, что от трассы до села прочистят, а улицы – нет. Через поле зимой до бывшего хутора проехать вообще невозможно. Вынуждены ездить на снегоходах. У кого нет - на лыжах. Машину в центре бросают и идут на лыжах на хутор.
- Пусть государство про нас забыло, мы сами здесь уже привыкли, - говорят сельчане. - Лишь бы про нас и эти (нефтяники – прим. ред.) не вспоминали, не трогали.
Приезжает сюда с желанием приобрести домик или просто участок много молодых людей. Правда, на постоянное проживание решаются далеко не все.
- Надо привлекать молодежь сюда. Ценности должны быть настоящими. Сейчас такое время, что серьезные вещи людьми очень сложно воспринимаются. И кроме денег люди ничего не видят. Они снимают с себя ответственность за то, что они едят, за своих детей. Молодежь вся в городе сидит, работает за копейки. Ну что вы там забыли? Приезжайте к нам! У нас прекрасная жизнь, - считает Максим Соколов, парень, бросивший город ради жизни в селе.
Настоящая жизнь
Максиму Соколову 31 год. Родился и вырос в Оренбурге. По его словам, ближе к 30-ти годам решил продать квартиру и переехать в деревню, поближе к природе.
- Место подсказал сосед. До этого много ездил, искал, смотрел, - рассказывает бывший горожанин свою историю. - Я решил сразу, что буду ставить новый дом, поэтому подбирал себе участок земли. Как-то зашел к знакомым, которые рассказали, что три года назад купили участок в Анатольевке и что соседний участок продается. Приехал. Деревня понравилась, природа прекрасная, социальный климат устроил – никаких алкашей, все люди ответственные, у каждого свое хозяйство. Я почувствовал, что это мое. И речка здесь, и леса, и горы. Можно было бы организовать горнолыжку.
Кстати, зимой Максим работал тренером по горным лыжам в Сочи. Летом (там же) - массажистом. Между сезонами приезжал в Оренбург. А потом потянуло на оседлую жизнь: построить дом, завести семью. И решил, что в городе это не вариант, особенно когда дети маленькие.
Квартира в Оренбурге была продана. За 90 000 рублей купил в Анатольевке участок в 18,5 соток, заросший бурьяном выше человеческого роста.
Нужно сказать, что родные отнеслись к такому кардинальному решению с пониманием. Теперь приезжают в гости.
На заброшенной земле закипела работа. Появился современный каркасный дом. Следом вырос сарай. Оставшаяся часть участка была распахана под огород.
Возводили дом строители, но проект составлял Максим. Пока шла стройка, жил новоиспеченный сельчанин в палатке. Дом получился добротный двухэтажный с балкончиком, теплицей и баней, в которую можно попасть из дома.
Теплая вода в доме - постоянно, даже если баню топить раз в неделю. На стене, смежной с баней, - четыре вытяжки: если их открыть, то благодаря циркуляции воздуха дом можно отапливать от печки. Такие же вытяжки сделал на второй этаж и расширил дымоход, что тоже играет роль радиатора. Как утверждает хозяин, зимой в доме тепло. В комнате стоит чугунная печь с каминным стеклом.
Чтобы не сидеть без дела, Максим купил коз. Доит их сам.
Молоко и сыр (приготовление которого им было успешно освоено) продает.
Выращивает картошку, кабачки, тыкву, огурцы, помидоры, капусту, лук и т. д. От прежних хозяев остались плодовые кустарники - репис, чернослив, вишня.
А еще здесь есть самый настоящий старинный колодец (благодаря чему нет зависимости от центрального водоснабжения) с чистейшей питьевой водой, которую черпаешь ведром, и, как выразился хозяин, дореволюционный погреб со сводчатым потолком. Погреб Максим углубил, обшил. И утверждает, что картошка в нем не только хорошо хранится, но становится еще вкуснее.
Работу в деревне Максим сравнивает с фитнесом на свежем воздухе.
- Может, физически это и тяжело, но морально, духовно - раскрепощает, - считает оренбуржец. – Здесь встал с утра, никуда ехать не надо, вышел на огород, позанимался, козочек подоил, вывел их из сарая... Только очень не хватает хозяйки в доме…
Некоторые его друзья такой жизни даже завидуют. Но переехать в село все же не решаются: большинство из них - люди семейные, с детьми. А здесь нет ни детского сада, ни школы. Да и в палатке с ребятишками не поживешь…
- За один год без помощи государства и без чьей-либо помощи я построил дом, посадил огород. Так что теперь я всегда работаю на чистом воздухе, пью чистую колодезную воду, ем натуральные продукты, - подытоживает наш разговор собеседник. - Пользуясь случаем, я призываю молодежь бросать грязный город, выбираться на природу, производить продукты своими руками. Переезжайте, не бойтесь!
Немного из истории
Уроженцы села Анатольевки поделились своими знаниями и воспоминаниями, рассказав нам некоторые факты из истории родного села.
Сохранились копии задаточной расписки, написанной в Санкт-Петербурге 25 февраля 1887 года, в которой говорится о том, что камер-юнкером, графом Анатолием Дмитриевичем Нессельроде «по доверенности отца своего обер-гофмейстера Двора Его Императорского Величества графа Дмитрия Карловича Нессельроде выдана задаточная расписка на продажу 2 876 десятин земли по цене 25 рублей за десятину на сумму 71 900 рублей ста двадцати пяти крестьянам из Полтавской, Харьковской, Курской губерний» на территории Анатольиного хутора Имангуловской волости Оренбургской губернии.
Торги состоялись в 1887 году, договор был заключен в Санкт-Петербурге на Литейном проспекте, нотариус Иванов. 125 человек должны были заплатить названную сумму. Но денег не набрали. Часть суммы была проплачена крестьянами, а часть им ссудил банк в Самаре, куда была заложена земля. Поэтому крестьяне рассчитывались с банком.
На купленные земли приехали люди из далеких губерний, расселились, построили село.
Село было практически полностью отстроено еще до начала революции. Даже церковь возвели. Представляете, какой объем работы был сделан простыми сельскими тружениками?
Половина села называлась Курщина: здесь жили, в основном, семьи с русскими фамилиями – Ткачёвы, Титовы, Ивановы, Селины, Вальковы, а вторая половина – Полтава.
Интересно, что образ жизни двух частей села несколько отличался. Например, на Курщине несколько колодцев стояли посередине улицы. А на Полтаве – во дворах. Местные не враждовали, даже двери на замок здесь не закрывались никогда.
- С 1929 года, когда началась коллективизация, церковь развалили, зажиточных крестьян раскулачили, - рассказал уроженец Анатольевки. - Возник колхоз имени Сталина, который просуществовал до 1961 года. В 60-х годах развенчали культ Сталина, наш колхоз передали колхозу имени Куйбышева. Село начало подниматься, жизнь налаживаться. А потом какая-то черная полоса пошла. Колхоз передали в СПК Колхоз "Алга" (село Второе Имангулово)… Начали его соединять, складывать, раскладывать.
Была школа. Последнему директору школы - Сердюк Елене Матвеевне, уже под 90, но у нее прекрасная память, помнит практически всех своих учеников.
Во время войны ушло на фронт почти все мужское население. Великая Отечественная война унесла жизни 76 анатольевцев, из которых десять пропали без вести. Мужчины вернулись домой, в основном, инвалидами.
Но люди здесь никогда не поддавались трудностям, не опускали руки. Как и в борьбе с нефтяниками.
- Знаете, почему все так поднялись против буровой скважины? - Объясняет мне собеседник. – Потому что здесь всегда трепетно относились к земле, к природе.
