Как и большинство столичных жителей, семью известного народного артиста Льва Дурова в 1941 году эвакуировали в Оренбург, тогда он назывался Чкалов. Леве было девять. Здесь он провел военные годы, учился в школе. Жила семья в одном из домов на Мало-Советской улице в Форштадте (нынешней Чкалова), мама работала в московском военно-историческом архиве.
Пять лет назад Лев Константинович с актерами Московского драмтеатра на Малой Бронной приезжал в город своего детства.
- Он рассказывал, что к нашему городу у него остались самые добрые чувства. Представьте, что к вам среди ночи постучится в дверь толпа и попросит приютить. Примерно так прибывали сюда эвакуированные. Местные одевали, кормили приезжих, не дали умереть. Вообще, несмотря на возраст, во время визита в Оренбург Лев Дуров выглядел жизнерадостным, бодрым. Актерский талант проявлялся во всем. Было видно, что ему тяжело говорить, но артист не переставал шутить. Таким неугомонным, озорным, ярким он и останется в наших сердцах, - вспоминает директор по связям с общественностью Оренбургского благотворительного фонда «Евразия» Рустем Галимов.
Стоит отметить, что в свой последний приезд Лев Дуров, несмотря на практически 80-летний возраст, играл на оренбургской сцене вместе с недавно ушедшим из жизни земляком Георгием Мартынюком в спектакле «Я не Раппопорт», режиссером-постановщиком которого сам же и являлся.
В Оренбургском государственном краеведческом музее есть уникальный экспонат - костюм Льва Дурова, в котором он играл в спектакле «Женитьба», переданный в дар лично актером. Областной государственный архив хранит старые афиши и программы спектаклей с его участием, а также две книги из его личной библиотеки.
По крупицам мы собрали воспоминания самого артиста о военном Оренбурге.
- Форштадт тогда считался окраиной города, за ним начинались огороды, куда мы ходили с ребятами воровать огурцы. Охранял их конный объездчик с нагайкой - балда. Чтобы отвлечь его, одному под одежду засовывали куски толи, чтобы казалось, что он что-то стащил. Пока тот получал нагайкой, мы быстро набирали огурцы и драпали. Купол церкви на Форштадте Пугачев пробил ядром, там раньше была дырка, это даже из оренбуржцев мало кто знает, - рассказывал артист. - В госпитале мы с мальчишками развлекали раненых солдат частушками. А еще на чердаке я нашел иконы, устроил из них иконостас, и как только темнело, молился, чтобы мама скорей пришла с работы, потому что боялся, что она может не прийти. Наверное, они и оберегали нас в годы эвакуации.
Еще Лев Константинович вспоминал местные арбузы, которые в жару есть одно удовольствие. Расколешь о колено и ешь, обливаясь соком.
Так как точного адреса, где он жил, артист не знал и не смог точно указать расположение дома на местности, с мемориальной табличкой, что здесь прошло в годы эвакуации детство Льва Дурова, пока возникают проблемы. А вот улицу или школу, как считают земляки, на Форштадте назвать в его честь вполне можно.
